Бескрайнее черное море, усыпанное мириадами огней. Глубина самого ничего и всего - океан.
Можно вечно стоять на мостике, задрав голову чуть вверх, и смотреть. Смотреть пока не заслезятся глаза, пока не станет сложно дышать. Там, за кажущимся таким тонким стеклом, - необъятное, впитавшее в себя все цвета; спирали, брызги и сложные фигуры. То, что практически невозможно описать словами. То, что можно нарисовать, но это будет словно не по-настоящему. Кажется, что тьму можно потрогать кончиками пальцев, и она на ощупь будет шершавой и гладкой, теплой и обжигающе ледяной. А звезды хрустнут на зубах сладкими осколками леденцов - монпансье.
Говорят, открытый космос пахнет жареным мясом.
Говорят, в вакууме не слышно звуков.
Слышно только, как ошалевшее сердце гонит по венам кровь, и от этого шумит в ушах.

Далеко, на границе видимости, неспешно и лениво ползет огромное, блестящее судно-товарищ. И свет играет на его покатых боках, искрится на связных шпилях, бликует на острых зазубринах стыковочных швов. Он сам - как игла, как веретено-гарпун, усыпанный уловителями космического ветра. Пушинка одуванчика в невесомости.
И ты покачиваешься с пятки на носок, провожая его взглядом, теряясь во времени, ведь кажется, что прошло так много, а на деле -мгновения.

"Борт 318, класса "Сварог", Наяда. Доброго перехода... "
- Борт 88528, класса "Кит", Бруйер. Доброго перехода. - Хрипит собственный голос.

Мельница - Никогда.
Мельница - Dreadnought.